Игра без козырей - Страница 50

— Только что для тебя пришел конверт с пометкой «очень срочно». Я подумала, что ты, наверно, хочешь узнать, в чем дело, прежде чем отправишься в Сибери.

— Кто принес конверт?

— Водитель такси.

— Пришли его ко мне.

— Боюсь, он уже уехал.

— От кого конверт?

— Понятия не имею. Обычный коричневый конверт. Такого типа, как мы используем для внутренних рапортов.

— А-а. Хорошо. Я сейчас приеду.

Чико, опершись на локоть, сонно поглядел на меня.

— Спи. Я ненадолго. Только схожу в офис и вернусь, — сказал я.

В отделе скачек выяснилось, что не только пришло сообщение, но и кое-что ушло. Обшарпанный стол лимонного цвета исчез. Я опять остался без рабочего места.

— Приходил Сэмми, — объяснила Долли. — Он очень сожалеет, но у него новый помощник, и его некуда посадить.

— В ящике лежали мои вещи, — пожаловался я и вспомнил о завтраке Сэмми, исчезнувшем вместе со столом.

— Они здесь. — Долли показала на угол своего стола. — Мы нашли только папку с делом Бринтона, полбутылки бренди и какие-то таблетки. А это я подобрала на полу. — Долли протянула мне хрустящий бумажный конверт.

— Это негативы фотографий. — Я взял у нее конверт. — Они лежали вместе со снимками.

— Пока Джонс все не рассыпал.

— Ах, да. — Я сунул конверт с негативами в папку с делом Бринтона, взял у Долли моток бечевки и крест-накрест обмотал папку. — А где таинственное и очень срочное послание?

Долли, не спрашивая разрешения, открыла конверт и молча протянула мне сложенный листок бумаги. Я развернул его и уставился на строчки, не веря своим глазам.

Это было циркулярное письмо на бланке фирмы «Чаринг, Стрит и Кинг», датированное завтрашним днем. В нем сообщалось:

Уважаемый сэр или мадам, некоторые наши клиенты выразили желание приобрести небольшими партиями акции нижеперечисленных компаний. Не предполагаете ли Вы продать Ваши ценные бумаги, вложенные в любую из названных компаний? Будем очень благодарны, если вы найдете возможным сообщить нам об этом. Мы гарантируем Вам хорошую цену, основанную на сегодняшнем курсе.

Затем следовал список примерно тридцати компаний, из которых я слышал только об одной — ипподром Сибери, он стоял почти в самом конце списка.

Я перевернул страницу. На обороте Занна Мартин написала:

Это письмо рассылается только акционерам Сибери и никому из акционеров других компаний. Оно пришло из типографии сегодня утром и завтра будет отправлено. Надеюсь, это то, что вы хотели. Прошу прощения за вчерашний вечер.

З.М.

— Что это? — спросила Долли.

— Полное прощение. — У меня отлегло от сердца. — И подтверждение, что Эллис Болт играет не в команде ангелов.

— Псих, — фыркнула Долли. — Забери свои вещи с моего стола, у меня нет места.

Бренди и таблетки я положил в карман, а папку Бринтона сунул под мышку.

— Так лучше?

— Спасибо, да.

— До свидания, любовь моя, увижу тебя в пятницу.

По пути домой неожиданно для себя я решил поехать к офису Болта и встретить Занну Мартин. Не поднимаясь к себе и не тревожа Чико, я спустился в гараж, взял машину и второй раз за этот день отправился в Сити. Наступил час пик, и движение было таким плотным, что я боялся не успеть и пропустить Занну. Но она задержалась и вышла минут на десять позже. Я успел перехватить ее у станции метро.

— Мисс Мартин, — позвал я, — вы не будете возражать, если я отвезу вас домой?

Она удивленно обернулась.

— Мистер Холли?

— Садитесь.

Она открыла дверь, взяла папку Бринтона, которая лежала на сиденье рядом со мной, села, аккуратно расправив пальто на коленях, и закрыла дверь. Изуродованная сторона ее лица была обращена ко мне, и, судя по всему, она постоянно помнила об этом.

Я вынул из кармана фунт и десять шиллингов и протянул ей. Она взяла деньги и улыбнулась.

— Водитель такси сказал нашей телефонистке, что вы дали ему фунт и десять шиллингов за то, чтобы он привез письмо. Спасибо большое.

Я выбрался на широкую магистраль и прибавил скорость. Мы ехали в Финчли.

— Несчастный цыпленок все еще в духовке, холодный. Вчера, когда вы ушли, я выключила газ, — переменила она тему разговора.

— Я очень хотел бы сегодня вечером поужинать с вами, но, к сожалению, у меня работа в агентстве.

— В другой раз, — спокойно согласилась она. — Как-нибудь в другой раз. Я понимаю, вы не могли в первый же день сказать мне, где работаете, потому что думали — вдруг я... сообщница мистера Болта. А потом вы боялись мне сказать, чтобы не огорчить меня, как на самом деле и вышло.

— Вы очень великодушны.

— Реалистична, хотя и с опозданием.

Некоторое время мы ехали молча, потом я спросил:

— Что будет с акциями Крея, если найдутся доказательства, что он занимался саботажем компании? Я имею в виду, если суд признает его виновным. Будут ли акции конфискованы, или, выйдя из тюрьмы, он по-прежнему останется акционером?

— Никогда не слышала, чтобы у кого-нибудь конфисковали акции. — В ее голосе прозвучала заинтересованность. — Но, наверно, до этого еще далеко?

— Мне хотелось бы знать. От этого зависит, что я буду теперь делать.

— Что вы имеете в виду?

— Ну... Самый простой способ остановить Крея — купить как можно больше акций, рассказать в финансовой прессе, в газетах, пишущих о скачках, как он скупал акции через подставных лиц, начать кампанию в защиту ипподрома и так далее. Цена моментально взлетит вверх. Но Крей уже владеет двадцатью тремя процентами акций, и если по закону их нельзя у него отобрать, он может продолжать свою аферу, проведет голосование и продаст Сибери или же, если остынет к этой сделке, продаст по высокой цене акции и получит жирный кусок. То есть в любом случае, в тюрьме или на воле, он получит хорошую прибыль, а земли Сибери будут застроены.